Ратуя за права юродивых,
задумайся о цене:
пресекся на пидоре род его,
и семя его в говне.
Ну это б хер с ним, его беда,
гены поди не те,
но дальше — больше, ему подай
усыновлять детей.
Хотел тут вякнуть, мол хуй те в рот,
дык он небось только рад…
Вот лом вам в сраку, а не сирот,
пиздюль, а не гей-парад!
А впрочем — стоп, почему б и нет?
Сплю, прям, и вижу как
колонной чешет стайка парней -
видны где плакат, где стяг
(радужный, символ свобод и прав,
что вкривь бередят умы),
под плотной сенью седых дубрав
вдоль бережка Колымы.
О, любо-дорого поглядеть
на этот засадный полк.
К ним, из лесу выйдя, примкнет медведь,
и воем поддержит волк.
А чуть поодаль — тулуп, мундир,
щетинистая щека -
шагает бдительный конвоир,
рука на цевье АК.
И вмиг пиздец, если влево шаг
и вправо — не дремлет он.
Суровый, праведный суд верша,
в патронник дошлет патрон.
Ах, сладость грёз, всё мечты-мечты…
Да ссыт воровская власть.
Скажи товарищ, что сделал ты
чтоб отвратить напасть?
Уж коль ГБ и менты слабы,
я в массы бросаю клич -
отрежь, товарищ, кусок трубы,
выковырни кирпич,
и бодрым шагом — на гей-парад,
назло толерантной лжи.
Свободы алчешь? Насыться, гад,
дрожи, пидарас, дрожи.

Да сгинет колено геево,
и в Питере ли, в Перми,
везде, где увидишь — прибей его,
везде, где прижмешь — вломи!